Дверь в лето - Страница 16

– Какая чудесная встреча? Неужели ты приехала из Мохаува только для того, чтобы поболтать со старым Дэном?

Я бываю ужасно галантным, когда захочу.

Белла нахмурилась.

– Не паясничай, Дэн. Говори, с чем пришел, если у тебя есть, что сказать, и проваливай.

– Не торопи меня. Я пришел поговорить с моим бывшим компаньоном… и моей бывшей невестой. Насчет моего бывшего бизнеса.

– Постой, Дэн, – примирительно сказал Майлз. – Не становись в позу. Мы это сделали для твоей же пользы… и ты, если захочешь, можешь вернуться в любой момент. Я буду рад заполучить тебя обратно в нашу фирму.

– Для моей же пользы, вот как? Что-то в этом роде говорят конокраду перед тем, как повесить его. А что скажет Белла? Могу я вернуться?

Она закусила губу, потом ответила:

– Конечно, если так говорит Майлз.

– Как это мило. Совсем недавно ты пела по-другому: «Конечно, если так говорит Дэн». Но все меняется. Такова жизнь. Не вернусь я к вам, не бойся. Слово чести. Я пришел к вам, чтобы узнать кое-что.

Майлз и Белла переглянулись.

– Что? – спросила она.

– Ну, для начала, кто из вас придумал это мошенничество? Или вы думали вместе, на пару?

– Это нехорошее слово, Дэн, – медленно проговорил Майлз. – Оно мне совсем не нравится.

– О, простите, но я предпочитаю быть искренним. Если уж слово нехорошее, то действие в десять раз хуже. Я имею в виду подделку контракта и фальсификацию передаточных надписей на патентах – это серьезные преступления, Майлз, они подлежат юрисдикции Федерального Суда. Думаю, скоро ты увидишь небо в крупную клетку. Вот только не знаю, надолго ли. Ну, ничего, в ФБР меня просветят на этот счет. Завтра, – добавил я, заметив их испуг.

– Дэн, неужели ты настолько глуп, чтобы поднимать бучу вокруг этого?

– Бучу?! Да я ударю по вам со всех сторон, по всем статьям, гражданским и уголовным. Вам придется ох как несладко… если вы не согласитесь сделать кое-что. Я ведь еще не сказал о третьем вашем преступлении – краже моих записей и чертежей «Фрэнка»… а также действующей модели… Или вы готовы уплатить мне за детали, если я представлю вам опись?

– Кража? Какой вздор! – огрызнулась Белла. – Ты работал на фирму.

– Ну да? Я делал его по ночам. И я никогда не был служащим фирмы, вы оба это отлично знаете. Я выписывал детали, покрывая издержки за счет причитающихся мне дивидендов. А что скажет «Мэнникс», когда я обвиню вас перед судом в преступном сговоре? Неужели они купят «Горничную», «Вилли» и «Фрэнка», если узнают, что они никогда не принадлежали фирме, а были украдены у меня?

– Чепуха, – зловеще повторила Белла. – Ты работал на нашу фирму. У тебя с нами был заключен контракт.

Я откинулся на спинку кресла и громко рассмеялся.

– Слушайте, ребятки, придержите-ка вы этот треп до суда. Здесь же нет никого кроме нас, цыпляточки. Единственное, что я хочу знать – кто все это придумал? Я знаю, как это делалось. Белла приносила мне на подпись бумаги и, если нужно было подписать больше одной копии, она подкладывала их под первую. Ради моего удобства, разумеется, ты же всегда была образцовой секретаршей. Таким образом, я видел только то место, где должна была быть моя подпись. Теперь я понял, что ты подкладывала мне под первый экземпляр другие документы. Итак, я знаю, что ты единственная, кто мог провернуть эту аферу. Майлз не мог – он даже не умеет прилично печатать на машинке. Но кто сочинил все эти бумаги? Ты? Не думаю… для этого надо быть юристом, а ты никогда не говорила нам о своем юридическом образовании. Могла ли простая секретарша так ловко составить контракт? Или это был адвокат? Я имею в виду тебя, Майлз.

У Майлза погасла сигарета. Он достал ее изо рта, осмотрел и только тогда осторожно ответил:

– Дэн, дружище, если ты думаешь, что сможешь заставить нас признать все это, то ты просто сумасшедший.

– А, бросьте, мы здесь одни. Так или иначе, вы оба виноваты. Хотел бы я думать, что ты решилась на это в мгновение временного помрачения ума. Но я знаю, что это не так. Если у Беллы нет диплома юриста, то налицо преступный сговор между вами. Это значит, что ты, Майлз, написал эти документы, а она перепечатала их и отдала мне на подпись. Так?

– Не отвечай ему, Майлз.

– Конечно не буду, – согласился он. – У него в саквояже может быть магнитофон.

– Хорошо бы, – согласился я. – Но сейчас у меня его нет.

Я расстегнул саквояж. Пит высунул голову наружу.

– Ты все запомнил, Пит? Припомните-ка, что вы тут наговорили, ребята? У Пита память, как у слона. Нет, я не записывал ваш разговор. Я все тот же старый добрый Д.Б.Дэвис, крепкий задним умом. Действую прямо, доверяю друзьям… и вам двоим тоже. Так как насчет Беллы? Она юрист? Или вы вступили в злонамеренный заговор и теперь обворовываете меня, стараясь чтобы все это выглядело законно?

– Майлз, – прервала меня Белл, – с его талантами ничего не стоит сделать магнитофон величиной с сигаретную пачку. Он может быть не в саквояже, а в кармане или еще где-нибудь.

– Чудесная идея, Белла. В следующий раз я так и сделаю.

– Я учел это, дорогая, – ответил Майлз, – а вот ты говоришь слишком рискованно. Следи за своим язычком.

Белл что-то буркнула ему в ответ.

– Что, уже сердитесь? – я поднял брови. – Верно, что-то не поделили?

Майлз явно начинал поддаваться, и мне это нравилось.

– Выбирай выражения, Дэн, – ответил Майлз, – если тебе дорого твое здоровье.

– Тише-тише! Я моложе тебя и совсем недавно прошел переподготовку по дзюдо. Ты ведь не привык драться. Скорее уж подсунешь мне очередную фальшивку. Я сказал «воры» – и именно это я имел в виду. Вы оба – воры и лжецы, – тут я повернулся к Белле. – Отец учил меня никогда не называть леди лгуньей, но ведь ты не леди. Ты лгунья… и воровка… и бродяжка.