Дверь в лето - Страница 29


К оглавлению

29

Я мог возбудить дело против Беллы и Майлза – если они еще живы – но это было столь же глупо. У меня не было никаких доказательств.

Кроме того, я не хотел судиться с Беллой. С гораздо большим удовольствием я взял бы тупую иглу… и вытатуировал бы на видных местах ее тела «не имеет законной силы». Тут я вспомнил, что она сделала с Питом. Честное слово, любое наказание было для нее слишком мягким.

Вдруг я вспомнил, что Белла и Майлз собирались продать «Горничных» группе «Мэнникс». Из-за этого меня и уволили.

– Мистер Доути, а вы уверены, что от «Мэнникса» ничего не осталось? Разве им не принадлежали «Горничные»?

– «Горничные»? Вы имеете в виду фирму, производящую бытовые автоматы?

– Да, именно ее.

– Едва ли это возможно. Нет, этого не может быть, ведь «Мэнникса», как такового, больше не существует. Конечно, я не могу утверждать, что между «Мэнниксом» и «Горничными» не было никакой связи. Но я не верю, что между ними было что-то серьезное, иначе бы я знал об этом.

Я прекратил расспросы. Было бы хорошо, если бы Майлз и Белла потерпели крах вместе с «Мэнниксом». Но, с другой стороны, если «Мэнникс» владел «Горничными», это должно было ударить по Рикки, причем не менее сильно. Главное, чтобы Рикки было хорошо, а на все прочее можно наплевать.

Я поднялся.

– Что ж, спасибо за все, мистер Доути. Пойду восвояси.

– Не торопитесь, мистер Дэвис… наша организация чувствует ответственность не только за букву контракта, но и за клиента. Вы, конечно, понимаете, что ваш случай – не первый в нашей практике. Наш совет директоров предоставил в мое распоряжение некоторые средства, чтобы клиенты на первых порах не испытывали нужды. Эти средства…

– Не надо благотворительности, мистер Доути. Но все равно, спасибо вам.

– Это не благотворительность. Заем. Своего рода заем. Поверьте мне, на таких займах мы почти ничего не теряем… и нам не хотелось бы, чтобы вы вышли отсюда с пустыми карманами.

Я обдумал это раз, другой. Я ведь даже не знал, сколько берут в парикмахерской за стрижку… а с другой стороны, занимать деньги – это все равно, что плавать с кирпичами в руках… и небольшой заем мне будет так же трудно вернуть, как миллион.

– Мистер Доути, – медленно проговорил я. – Доктор Альбрехт говорил, что я могу еще четыре дня валяться здесь в постели.

– Да, пожалуй, об этом написано в вашей карточке. Но мы не выбрасываем людей на улицу даже после истечения договорного срока, если они не подготовлены.

– Рад слышать. А сколько стоит палата, питание и обслуживание?

– Гм… Но ведь это не гостиница, и мы не сдаем номера. Но мы и не больница – просто мы помогаем нашим клиентам войти в форму.

– Да, конечно. Но вы можете назвать хотя бы примерную стоимость?

– Мм… и да, и нет. Здесь довольно сложная арифметика: нужно учесть обслуживающий персонал, наблюдение, диетпитание и так далее. Я могу составить смету…

– О, не беспокойтесь. Сколько стоит помещение и питание?

– Это не совсем в моей компетенции. Пожалуй, около ста долларов в сутки.

– Я ухожу на четыре дня раньше. Можете вы ссудить меня четырьмя сотнями?

Он не ответил, но продиктовал своему механическому помощнику несколько цифр, а потом отсчитал мне восемь пятидесятидолларовых бумажек.

– Спасибо, – искренне сказал я, забирая их. – Будь я проклят во веки веков, если задержусь с возвратом. Обычные шесть процентов? Или больше?

Он покачал головой.

– Это не заем. Поскольку вы так захотели, я погасил эту выдачу, поставив ее против неиспользованного вами срока до конца пребывания здесь.

– О, мистер Доути, я же не хотел принуждать вас. Конечно, я готов…

– Не надо. Мой помощник уже зарегистрировал выдачу. Или вы хотите, чтобы у наших ревизоров заболела голова из-за каких-то четырех сотен долларов? Я приготовил для вас гораздо больше. Взаймы.

– Ну, ладно, – сдался я, – не буду спорить. Скажите, мистер Доути, а сколько стоят эти деньги? Какие сейчас цены?

– Мм… так сразу мне трудно ответить на это.

– Дайте мне хотя бы зацепку. Сколько стоит еда?

– Весьма немного. За десять долларов вам подадут весьма приличный обед, если вы позаботитесь выбрать ресторан средней руки.

Я поблагодарил его и ушел с действительно теплым чувством. Мистер Доути напомнил мне нашего армейского казначея; казначеи бывают двух сортов: одни показывают вам параграф инструкции, согласно которому вы не можете получить того, что вам причитается; другие мусолят инструкцию до тех пор, пока не найдут параграфа, по которому вам причитается даже несколько больше, чем вы ожидали.

Доути относился к этой второй разновидности.

Санктуарий находился на Уилширской Дороге. Перед ним были разбиты клумбы, росли кусты, стояли скамеечки. Я присел на одну из них передохнуть и поразмыслить – куда мне пойти: на восток или на запад. Все-таки я был сильно потрясен, хотя и старался не обнаружить этого перед мистером Доути – денег в моем кармане должно было хватить на пропитание в течении недели.

Но солнце светило ярко, полосы Дороги приятно гудели, я был молод (по крайней мере, биологически), у меня были мои руки и голова на плечах. Насвистывая «Аллилуйя, я бездельник», я достал «Таймс» и просмотрел колонку найма.

Я подавил в себе порыв посмотреть раздел «Инженеры-профессионалы» и решил изучить спрос на неквалифицированную рабочую силу. Таких почти не требовалось. Я едва нашел этот раздел.

6

Работу я нашел через день, в пятницу, пятнадцатого декабря. Кроме того, я получил представление о нынешних законах и совершенно запутался во всем, что касалось слов, действий и ощущений. Я открыл для себя, что «ориентироваться» по книгам ничуть не лучше, чем изучать по книгам секс – на деле все совершенно по-другому.

29