Дверь в лето - Страница 44

Он покачал головой.

– Мы не сообщаем сведений о наших клиентах по телефону. Тем более – среди ночи. Позвоните утром, после десяти. А еще лучше – приезжайте сами.

– Ладно, хорошо. Но я хочу узнать совсем немного. Что означают инициалы «Ф.В.»?

– Я же сказал вам, что…

– Но, Бога ради, послушайте! Я же интересуюсь не просто так. Я сам был Спящим. Проснулся я совсем недавно. Я все знаю насчет «профессиональной тайны» и так далее. Вы публикуете имена клиентов в газете. Мы оба знаем, что Санктуарий сообщает редакциям полные имена своих клиентов… а газеты, чтобы сэкономить место на полосе, печатают инициалы. Разве не так?

Он поразмыслил над этим.

– Может быть.

– Так значит, не случится ничего страшного, если вы сейчас скажете мне, что означают инициалы «Ф.В.».

– Пожалуй, в самом деле ничего не случится, если это все, что вы хотите, – сказал он, поборов свои сомнения. Но больше я вам ничего не скажу. Ждите.

Он исчез с экрана, как мне показалось, почти на целый час, и, наконец, вернулся с карточкой в руке.

– Здесь немного темновато, – пожаловался он, разглядывая карточку. – Фрэнсис… Подождите, нет, Фредерика. Фредерика Вирджиния.

Я чуть не грохнулся в обморок, глаза у меня закатились.

– Слава Богу!

– Вы здоровы?

– Да. Большое вам спасибо. Спасибо от всего сердца! Теперь со мной все в полном порядке.

– Гм… Тогда, наверное, вам не повредит, если я сообщу еще кое-что. Чтобы вам не приезжать понапрасну. Она уже выписалась от нас.

9

До Риверсайда быстрее всего можно было добраться на джампере, но я еще хотел успеть получить в банке наличные. Я жил в Холливуд-Уэст, а ближайший банк с круглосуточным обслуживанием находился на Большой Кольцевой Дороге, в деловой части города. Так что сначала я поехал в банк, где в полной мере смог оценить полезное усовершенствование – систему универсальных чеков. Несложный компьютер, заменивший банковскую палату, проверил радиоактивную метку на моем чеке, связался с компьютером моего банка, что находился напротив здания «Горничных, Инкорпорейтед», и тут же отсчитал мне деньги.

Я вскочил на экспресс-полосу Риверсайдской дороги. Однако, до Санктуария добрался лишь на рассвете.

Там не было никого, кроме дежурного, с которым я говорил по телефону, и ночной сестры, его жены. Боюсь, что выглядел я не лучшим образом: вчерашняя щетина, дикие глаза плюс пивной перегар. Ко всему прочему, я еще не придумал, что буду врать.

Как бы то ни было, миссис Ларригэн, ночная сестра, приняла меня радушно и сочувственно.

Она достала из досье фотографию и спросила:

– Это ваша кузина, мистер Дэвис?

Это была Рикки. Вне всякого сомнения, это была Рикки! Конечно, не та Рикки, которую я знал, не маленькая девочка, но вполне развитая молодая женщина лет двадцати или чуть постарше со взрослой прической, с прекрасной внешностью. И она улыбалась.

Взгляд ее остался прежним и неподвластным годам, очарование маленького эльфа – тоже. Это была она, повзрослевшая, похорошевшая, но, конечно же, она.

Лицо ее подернулось дымкой – это слезы навернулись мне на глаза.

– Да, – сказал я через силу. – Да, это Рикки.

– Нэнси, тебе не следовало показывать эту фотографию, – заметил мистер Ларригэн.

– Ну тебя, Хэнк. Что от этого – земля треснет?

– Ты же знаешь правила, – он повернулся ко мне. – Мистер, я уже говорил вам по телефону, что мы не даем сведения о наших клиентах. В десять часов откроется контора, вот тогда и заходите.

– А еще лучше, подходите к восьми, – добавила его жена. – Как раз придет доктор Бернстейн.

– Ты бы помолчала, Нэнси. Если ему нужны сведения, он должен выйти на директора. У Бернстейна нет времени отвечать на вопросы. К тому же, курировал ее не он.

– Хэнк, не петушись. Наши правила – это еще не заповеди Христовы. Если он торопится ее увидеть, в десять часов он должен быть уже в Браули. Возвращайтесь в восемь, это вернее всего. Мы с мужем и в самом деле ничего путного не знаем.

– А что вы говорили насчет Браули? Она что, поехала в Браули?

Если бы рядом не было ее мужа, она, похоже, сказала бы больше. Она замялась, он строго посмотрел на нее, и она ответила только:

– Вам нужно увидеться с доктором Бернстейном. Вы завтракали? Здесь поблизости есть поистине чудесное местечко.

Я нашел это «поистине чудесное местечко», поел, умылся, купил в одном из автоматов тюбик с депилятором для бороды, а в другом свежую рубашку, сняв и выбросив старую. К назначенному часу я выглядел вполне респектабельно.

Похоже, Ларригэн уже напел про меня доктору Бернстейну. Доктор был из молодых, да ранних, и говорил со мной весьма жестко.

– Мистер Дэвис, вы утверждаете, что сами были Спящим. В таком случае, вы, конечно, должны знать, что есть преступники, которые используют в своих целях только что проснувшихся Спящих, доверчивых и плохо ориентирующихся в современном мире. Большинство Спящих располагает значительными средствами, и все они, что называется, не от мира сего. Им еще предстоит найти себя, они одиноки, ранимы и, как никто другой, нуждаются в защите.

– Но ведь я только хочу знать, куда она направилась! Я ее кузен, но я лег в анабиоз задолго до нее и даже не знал, что она последовала моему примеру.

– Вот и преступники, как правило, называются родственниками, – он пристально посмотрел на меня. – Мы раньше не встречались?

– Сомневаюсь. Разве что на улице. Всем почему-то кажется, что они уже когда-то видели меня. Лицо у меня самое стандартное. Десятицентовая монета в куче ей подобных даст мне сто очков вперед по части внешней выразительности. Доктор, почему бы вам не позвонить доктору Альбрехту в Соутелл насчет меня?